Главная » Психическая болезнь и семья
А. П. Коцюбинский и соавт. (1999) выделили три этапа семейной самостигматизации.
На первом этапе семья старалась скрыть факт заболевания родственника, что обычно осуществлялось за счет ограничения прежних социальных контактов. Второй этап наступал в том случае, когда сокрытие информации о заболевании становилось невозможным по причине заметной для окружения социальной дезадаптации больного или из-за его необычного поведения. Именно этот этап становился критическим для нахождения семьей путей адаптации к проживанию с психически больным. На третьем этапе семейная адаптация завершалась либо окончательной изоляцией семьи, противопоставлением себя обществу, принятием роли «изгоев» и т. п., либо семья находила адекватные пути приспособления, вырабатывала нейтральное отношение к наличию в семье больного. В этом случае здоровые члены семьи получали возможность для нормализации своего досуга и повседневной активности, восстановления прежних или создания новых социальных связей.
Как установлено в результате проведенного сплошного невыборочного исследования социального функционирования находящихся под динамическим наблюдением в психоневрологическом диспансере (Шмуклер А. Б., 1998), значительную роль в социально-бытовом функционировании играло наличие или отсутствие у них семьи. У обследованных наряду с низким брачным уровнем наблюдалось достаточно высокое и стабильное число пациентов (70,9% в 1993 году и 69,3% в 1996-1997 годах), проживающих в семьях, причем около 70% из них жили в родительских семьях или в семьях взрослых детей. Более 40% пациентов, живущих в семьях, имели достаточно сложные семейные отношения: почти у трети больных отмечались конфликтные или неустойчивые (с резкими колебаниями от хороших до конфликтных) отношения с другими членами семьи, причем отсутствовала тенденция к их нормализации.
Аналогичные результаты были получены и другими авторами (Варламов Э. В., 1978; Воловик В. М. и соавт., 1978; Бурковский Г. В. и соавт., 1981; Кабанов М. М., 1985; Голик А. М., 1996), отмечающими, что семья, в частности для больных шизофренией, является одной из самых важных, личностно значимых сфер жизни, причем после возникновения расстройства семейные отношения, как правило, ухудшаются. Деформация внутрисемейных отношений, которая имеет место при шизофрении, практически не встречается при других формах психических расстройств (Семин И. Р., Агарков А. П., 1997).
Т. А. Солохина и соавт. (1998), изучая качество жизни родственников психически больных (главным образом, больных шизофренией, с длительностью заболевания от 3 до 25 лет), определили, что подавляющее большинство опрошенных отмечают ухудшение собственного здоровья в связи с болезнью сына или дочери. Более половины часто чувствуют себя угнетенными и подавленными из-за болезни сына или дочери. Они часто думают о том, что проблемы их детей неразрешимы. Некоторые родственники уверены, что не смогли реализовать себя полностью в профессиональной деятельности по причине заболевания члена семьи. Среди изученных семей отмечались случаи, когда родители до 6 раз вынуждены были менять работу по этой причине. Их внешние контакты достаточно ограниченны, основные причины этого – беспокойство за больного, отсутствие желания встречаться с кем-либо из-за болезни сына или дочери, а также то, что некому присмотреть за пациентом. Многие отмечали, что из-за болезни родственника стали чувствовать себя одинокими и изолированными. Почти все те, у кого семейные отношения были нарушены, считают, что на стабильность их семей в той или иной мере повлияла болезнь родственника. Не скрывали факт болезни родственника около 22,5% опрошенных, скрывали около 30%. Остальные отметили, что хотят, чтобы об этом знали лишь некоторые.
Установлено (Семин И. Р., Агарков А. П., 1997), что внутрисемейные отношения между родственниками и больными параноидной шизофренией проходят четыре этапа: на первом, анозогностическом, родственники отвергают болезненную основу патологии поведения члена семьи. За этим следует этап гиперопеки, на котором близкие стремятся оградить пациентов от любых нагрузок. И, наконец, наступает внутрисемейное отчуждение с холодно-безразличным отношением к больному. Адекватный тип внутрисемейных отношений встречается лишь в 1/5 всех случаев.
Публикаций, посвященных вопросам качества жизни лиц, страдающих хроническими, в том числе психическими, расстройствами, достаточно много. Как показывают результаты ряда зарубежных исследований (цит. по Солохина Т. А. и соавт., 1998), о качестве психиатрической помощи можно судить не только по качеству жизни самих пациентов, но и по качеству жизни их ближайших родственников, взявших на себя заботы о психически больном. Чем выше качество психиатрической помощи, чем больше удовлетворяются разнообразные потребности больных, тем меньше ощущают ближайшие родственники, семья в целом или опекуны последствия психических заболеваний, их бремя, а, следовательно, тем выше качество их жизни.
Установлено (Солохина Т. А. и соавт., 1998), что большинство родственников психически больных считали, что качество их жизни снизилось вследствие возникновения психического расстройства в семье, в том числе существенно – около 70% опрошенных. В связи с этим представляется необходимым осуществление исследовательской и реабилитационной работы с родственниками психически больных. Улучшение качества жизни предопределит, кроме прочего, и улучшение социальной реадаптации пациентов. И тогда, можно надеяться, потеряют свою актуальность слова D. L. Penn et al. (1994): «Больно осознавать, что полученный успех в процессе стационарного или амбулаторного лечения, будет сведен к минимуму, если пациент после лечения возвращается во враждебное, не обладающее информацией общество».
|
|
